Конец июня 1968 года. Мы успешно сдали вторую сессию и отправились в наш первый стройотряд. Мы - это несколько студентов факультета электронной техники, учившихся на тот момент в группе ЭТ-9-67. Всего из нашей группы на это мероприятие решилось четверо: Жора Постников, Толя Хандажинский, Саша Немцев и я, Володя Синицын. После получения напутствий от комсомольского руководства нашего вуза мы отправились на Белорусский вокзал, а оттуда поездом - до станции Вязьма, где и были распределены по бригадам. Какими критериями руководствовались наши отцы-командиры, когда нас делили, не знаю, но вся наша четвёрка попала в одну бригаду под руководством бригадира Лёши Рахманова и комиссара Володи Верховского. Кстати, они и встречали нас на вокзале.

Мы погрузились в кузов ГАЗ-51, где уже стояли ящики с изоляторами, крюками, "кошками", страховочными поясами и инструментами, лежали тюки с каболкой и прочим имуществом, и поехали в неизвестность. Кроме нас туда же отправились и наши однокурсники Олег Рябков, Юра Бобров, Витя Комиссаров и Володя Семеняченко (все - из 7-й группы), Зоя Стёркина из 1-й, Миша Иванов из 2-й (если не всех назвал, прошу меня простить – всё-таки более 45 лет прошло…). Если кто-то ездил в кузове грузовой машины, да ещё по нашим российским проселочным дорогам, то он знает, что за испытание нам пришлось вынести на пути почти в 150 км. Плюс ящики, которые были в кузове, постоянно сдвигались в сторону кабины, лишая нас и так небольшого жизненного пространства. Но, как говорится, в тесноте, да не в обиде.

В деревне Бочарово Сычёвского района нас уже ждали старшекурсники, которые прибыли туда на несколько дней раньше и провели определенную работу по организации нашего быта. Жили мы в местном школьном интернате для детей из окрестных деревень, благо у них были каникулы. В самом большом помещении устроили мужскую спальню. В средней части интерната располагалась столовая, а в 2-х комнатах поменьше находись спальня девушек и штабная комната. Еду готовили на улице - на плите, которую топили дровами. Все удобства, естественно, находились во дворе.

Итак, мы прибыли, и нас в столовой ожидал празднично накрытый стол (без спиртного, разумеется). На столе горели свечи, а на стенах были развешаны инструменты, с которыми нам предстояло работать. Кое-какой инструмент был, естественно, знаком, но назначение некоторых предметов заставляло нас пожимать плечами. Даже надписи, размещенные рядом, ничего не давали. Так, что такое "бандажка", мы узнали только на следующее утро. Также в тупик нас поставили некоторые плакаты, которыми были украшены стены. Что, к примеру, означает: "Доведем комысанину до кондиции". Может быть, это тоже инструмент, вроде бандажки?

Во время ужина познакомились с остальными бойцами нашей бригады: доктор Володя, Вера Синяева, Володя Репин, Нина Комыса (вот она, таинственная "комысанина"), Сергей Чистолинов и другими (помогите вспомнить всех). Всего в бригаде оказалось человек 18.

Наша бригада вела ЛЭП-10 (высоковольтную линию электропередач 10 кВ) от деревни Ильюшкино до д. Дудкино, через Бочарово. К нашему приезду силами местных трудящихся уже была прорублена просека, соединяющая эти деревни. На полигон были завезены столбы, пасынки и катанка. К Ильюшкино к этому времени линию электропередач уже подвели, а в Бочарово и Дудкино стояли дизель-электростанции, и электричество в дома подавали строго по лимиту.

Утром, после инструктажа по технике безопасности, отправились на полигон. Это такое место за околицей, где мы с этого дня вязали опоры.

Вязать опоры - значит прикреплять 6-мм катанкой железобетонные пасынки к деревянным столбам. Сначала пасынок совмещался с основанием столба, затем они обматывались несколькими витками катанки. На одном из снимков альбома изображен момент обматывания столба и пасынка катанкой. На фотографии - Володя Верховский и Володя Синицын. Для того чтобы катанка стала мягче, её мотки (бухты) приходилось предварительно в течение нескольких часов отжигать на костре. Только после этого с ней можно уже было работать.

Вот тут-то, чтобы намертво скрепить между собой столб и пасынок, нам и пригодилась бандажка - инструмент, внешне похожий на фомку, только мощнее, размером почти с лом. С её помощью мы делали бандажи из катанки. Всего на опоре делались два таких бандажа.

После того, как было связано достаточное количество опор, мы начали развозить их по трассе. Начали с деревни Ильюшкино, постепенно приближаясь к Бочарово. Развозили опоры с помощью колесного трактора, цепляя их чалками за верхнюю часть столба. Трактористом с нами работал местный парень Володя Крылов. Работа была не из пыльных. Зачалив очередной столб, садишься в кабину трактора и едешь до места, где установлен очередной колышек. Отцепляешь опору и - на тракторе же - возвращаешься за следующей. И так целый день.

К часу дня все собирались на обед и, быстро проглотив то, что накашеварили наши девушки, прихватывали несколько минут на голой панцирной сетке, предварительно свернув матрас с постелью в рулон и положив его под голову. Самое сладостное время. Жаль, что короткое… Обед для работавших в Дудкино доставлялся на тракторной тележке. Один раз, после очередного дождя, трактор застрял на лесной дороге, и мы остались без обеда. Пришлось перейти на подножный корм. В лесу набрали малины и черники. Кто-то из местных жителей принес с фермы ведро свежего, почти парного молока.

Все мы с нетерпением, с одной стороны, и страхом, с другой, ждали того момента, когда начнем работать наверху, на опорах. Надо отдать должное нашему командиру - он начал готовить нас к этому моменту заранее. Перед интернатом был вкопан в землю столб, и мы по очереди, прицепив к обуви когти (или кошки), начали осваивать эту премудрость. Причем, чтобы нам это не казалось совсем уж легким делом, командир цеплялся руками за монтажный пояс, и нам нужно было подниматься вверх по столбу, таща его на себе. В альбоме есть и фотография, на которой изображен такой момент. На столбе Володя Синицын, у него на поясе висит Алексей Рахманов, а Жора Постников ожидает своей очереди. Вокруг собрались зрители. Справа стоят Витя Комиссаров и Миша Иванов. Кстати, на заднем плане наша кухня. И девушки.

Немного о нашем распорядке дня и событиях. Подъем в 7.00. В 7.30 завтрак, а в 8.00 уже выдвигались на работу. Кто-то шел на полигон вязать опоры, кто-то занимался внутренней проводкой в домах местных жителей и на колхозных фермах (такие еще были тогда). Позднее, когда трасса стала приближаться к Дудкино, стали на тракторной тележке ездить туда на работу для установки столбов ЛЭП-220 и для внутренней проводки.

По вечерам, после работы и ужина, обязательным был футбольный матч (и откуда только силы брались?!), а перед сном опять же обязательными были песни под гитару. Сколько новых песен было услышано и изучено! Прошло столько времени, а слова многих помнятся до сих пор. Чаще всего эти посиделки проходили в нашей столовой. Зажигали свечи, кто-нибудь брал в руки гитару (чаще всего Верховский) и начиналось. "Я специальность себе выбрал по наследству...", "Седина в проводах от инея, ЛЭП500- не простая линия...", "Так вот мое начало…" и много других хороших, веселых и грустных, приличных и не очень песен.

Позднее, когда немного обжились и осмотрелись, в хорошую погоду стали уходить на полигон за деревню и проводить песенные вечера у костра. Иногда брали с собой матрасы и ложились спать там же, в стогу сена. Это место получило название "Под анкером". Дрова для костра «заимствовали» понемножку и потихоньку у местных жителей, благо у всех были огромные поленницы.

Иногда в деревню Бочарово привозили кино, и это тоже было развлечением для нас, тем более что местный киномеханик по пьяному делу обычно путал местами части фильма. Запомнился в этой связи голливудский фильм "Спартак", в котором главного героя сначала казнили, а уже потом он поднял восстание.

Раз в неделю была баня. По пятницам женский день, а по субботам мужской, причем в бане была только горячая вода, а за холодной нужно было выскакивать на улицу и бежать метров 10 до ближайшего пруда. Конечно, у нас в интернате был душ, но только с холодной водой, от которой (и от грязи и пота, естественно) у многих через некоторое время в разных частях тела появились фурункулы. Так что баня была для нас Огромным праздником.

Кстати о фурункулах. Наш доктор Володя не считал их чем-то заслуживающим его внимания, но если ему начинали сильно надоедать, он предлагал выдавить их своими пальцами без наркоза и дезинфекции. Интересно, какой медицинский вуз он заканчивал? В конце июля Володя вынужден был уехать в Москву по каким-то срочным делам, и мы остались без доктора. На фото изображен момент прощания с ним (песня на дорогу).

Небольшой проблемой для нас стало практически полное отсутствие девушек. Не считая наших боевых подруг-студенток, на всю деревню их было только двое. Это были дочери директора местного клуба, которые приехали к родителям на каникулы. Иногда они присоединялись к нам во время ночных бдений у костра. И все... Хоть волком вой. Правда, в соседней деревне Дудкино с этим проблем не было. Плохо только, что эта деревня была в 8 километрах от нас. Зато, когда у нас появилась БКМ (бурильно-крановая машина), и эта проблема была решена. Когда наша БКМ гордо въезжала в деревню, по ней молнией проносилась весть - "Электрики приехали!". Тогда в местном клубе организовывали танцы, в перерыве которых устраивали игру в "ремешки". В чем смысл данной игры, до сих пор не знаю. Помню, что был водящий, который пытался ремешком огреть особу противоположного пола. После этого водящий и получивший удар ремешком должны были выйти "на воздух". Что они там делали, мне неведомо. Но часто, когда нужно было возвращаться домой в Бочарово, приходилось колесить по местным проселкам, оглашая окрестности воем автомобильной сирены, чтобы собрать потерявшихся в укромных местах бойцов.

В окрестностях Дудкино, в местных болотах, находятся истоки великой украинской реки - Днепр. Правда, Днепр в районе д. Ильюшкино - совсем небольшой ручеёк. Но даже там, при транспортировке опор по трассе, наш тракторист Володя Крылов умудрился застрять. Да так здорово, что пришлось искать гусеничный трактор ДТ-75 и полдня вытаскивать наш колесный из этой грязи. Это была, конечно, неприятная процедура, зато работницы местного молокозавода, стоявшего у переправы на высоком берегу Днепра, приняли живое участие в нашей беде. Они не только криками подбадривали нас, но еще и пригласили к себе и угостили молоком и сливками. Никогда с той поры более вкусных сливок мне не довелось пробовать. Молокозавод – это, конечно, громко сказано. Большой деревянный барак, в котором несколько бассейнов со льдом, а в них хранились 30-литровые фляги с молоком и сливками. Затем их отправляли на дальнейшую переработку в Сычёвку.

Еще немного о трудовых буднях. С самого начала нашу бригаду разделили на две группы: часть занималась наружной проводкой (ЛЭП), а вторая - проводкой в домах. В первую группу вошли физически более крепкие бойцы, ведь им пришлось кантовать пасынки и столбы на полигоне, а позднее - лазать по опорам. Во вторую группу попали все остальные "мужики" и свободные от кухни девушки.

Группой, которая занималась "наружкой" командовал Володя Верховский, а Алексей Рахманов присматривал за теми, кто монтировал внутреннюю проводку («внутрянку»), и осуществлял общее руководство. В качестве транспорта для разъездов между различным объектами Алексей использовал лошадей. Местный колхоз выдавал нам на прокат двух лошадей. Одна была помоложе и порезвее (Звездочка), вторая - постарше и поспокойнее (Машка). Алексей, естественно, предпочитал Звездочку. Но однажды Звездочка понесла Алексея, и эта картина до сих пор у меня перед глазами: через всю деревню несется лошадь, а Алексей, обхватив ее голову руками, пытается удержаться в седле. Как ему удалось с ней справиться, диву даюсь. После этого случая мы все обходили Звездочку стороной.

Уже через пару дней работы на полигоне мы стали устраивать между собой соревнования: кто за день свяжет больше всех опор. Рекорд был 32 опоры за день, а большинство пар уже через несколько дней стабильно давали выработку 20 опор за смену.

После того как большая часть опор была развезена по трассе, мы приступили к их "армированию", т.е. на верхнюю часть опоры устанавливались три крюка, а на них на каболку накручивались изоляторы. Здесь нам понадобился инструмент, который назывался перо. Это такой ручной коловорот для сверления отверстий в деревянных столбах. Сразу пошла в ход рискованная шутка: "А ты захватил с собой триппера?".

Следующим этапом нашей работы была установка опор. С помощью бура БКМ в земле сверлилось отверстие, в которое при помощи крана опускался пасынок опоры. Как правило, такой работой занималось 3 человека. Один обязательно смотрел, чтобы все опоры находились на одной линии, а двое других направляли опору в отверстие, правильно ориентировали её, а затем засыпали пасынок землей и утрамбовывали.

Так как идеально прямой линии на трассах ЛЭП никогда не бывает, в тех местах, где трасса меняла направление, устанавливались ветряки. Это такие опоры на двух ногах. Если же угол поворота трассы был близок к 90⁰, то ставился уже не ветряк, а анкер (опора на трёх ногах). Так же анкер ставился в том месте трассы, где размещался понижающий трансформатор 10кВ / 220В. Собрать анкер - это целое искусство и большое удовольствие.

Как правило, на угловых анкерах под одну из опор в землю закапывался поперечный ригель и с помощью бандажа закреплялся к пасынку столба. Делалось это для того, чтобы при натяжке проводов, анкер не вырвало из земли. Вспоминается случай, когда нам с Олегом Рябковым было поручено установить такой ригель на одном из анкеров. Есть фото (см.), где я копаю котлован под ригель.

Мы достаточно быстро выполнили эту работу и уселись под анкером отдохнуть. В это время к нам на лошади подъехал Алексей Рахманов. Он спросил: "Давно сидим?" И, когда мы гордо ответили, что уже почти час, он посмотрел на нас и произнёс фразу, которую я запомнил на всю жизнь: "Если нет работы, то ее нужно искать". В качестве наказания нас на пару дней отправили на скотный двор заниматься внутренней проводкой.

После установки опор стали навешивать провода. Нам привезли барабаны с проводом А50, который использовался для прокладки ЛЭП-10. Он представлял собой многожильный алюминиевый провод со стальной центральной жилой. Для раскатки провода вдоль трассы, мы сначала выкапывали яму, по краям которой укладывались 2 бревна, а на них опиралась ось с надетым на неё барабаном с проводом. Провод цеплялся к трактору и раскатывался вдоль линии. Для соединения отдельных участков проводов друг с другом использовались специальные термитные шашки. Концы проводов, на которые уже была надета такая шашка, зажимались специальным зажимом и после того как шашка поджигалась термитной спичкой, концы проводов с помощью рычагов сдвигались навстречу друг другу. После сгорания шашки образовывалось неразъёмное соединение провода. Если шашек не было, использовали скрутки.

После этого оставалось только поднять провода на опоры, хорошо натянуть их и прикрутить к изоляторам. Вот здесь мы налазались по опорам в свое удовольствие. Было, правда, несколько случаев, когда кто-нибудь срывался со столба и соскальзывал вниз, но, к счастью, чувство самосохранения срабатывало и перед самым пасынком удавалось затормозить. Уфф... страшно вспомнить. Впрочем, один случай, когда я свалился, все-таки был. Правда, не со столба, а с крыши дома, на котором я устанавливал трубостойку для ввода провода. К счастью, дом был невысокий, а внизу под скатом крыши был огород с высокими грядками. Так что все обошлось, и я отделался только легким испугом. Лишь посадки пострадали.

По слухам (сам не видел), утомленные бойцы умудрялись спать наверху опоры, правда не в нашей бригаде, да и вообще не в нашем районе. Перекинут цепь монтажного пояса через изоляторы, застегнут карабин и - баиньки.

После того как мы закончили монтаж ЛЭП-10, приступили к установке линии 220В в деревнях Бочарово и Дудкино. Работа была уже знакомая, да и деревни были не очень большие (особенно Бочарово), так что с ней мы справились достаточно быстро. Правда, и здесь не обошлось без нескольких казусов. Одна из опор в деревне Дудкино оказалась метра на полтора длиннее остальных. Как мы недоглядели, непонятно, но решили оставить как есть на память местным жителям. Пусть вспоминают московских студентов. Мол, шутки у них такие. Там же, в Дудкино, во время монтажа проводов на опоре, на Сашу Немцева напал пчелиный рой, причем искусали они его лицо только с одной стороны и на следующий день смотреть на него без смеха было нельзя. С правой стороны - нормальный худенький Саша Немцев, а с левой - толстомордый незнакомый мужик. Но это нам было смешно, а ему, я думаю, было не до смеха. Помню, что у кого-то остались Сашины фотографии в профиль с двух сторон.

Вязьма. Где-то в конце июля, нам объявили, что на День строителя в Вязьме пройдет слет всех бригад нашего факультета, работающих на электрификации Смоленской области. Чтобы не ударить в грязь лицом, решили провести основательную подготовку. Нашим девушкам было поручено сшить отрядное знамя, а склонным к поэзии - придумать отрядный гимн. На одной из сохранившихся у меня фотографий изображен момент сбора в дорогу.

На машине закреплено отрядное знамя с символикой МЭИ, ЭТФ и надписью Бочарово-68. На кабине сидит Стёркина, слева от нее Репин, а справа: Комиссаров, Бобров, Хандажинский, Семеняченко, Постников и Иванов. За машиной стоит Рахманов. В Вязьме нас, естественно, поселили в гостинице под названием "Вязьма". На следующем фото - группа наших бойцов на ступенях этого отеля. С гитарой - Верховский, справа от него - Хандажинский, Иванов, Бобров, Немцев, Репин, Постников и Комиссаров. На ступенях сидят Рябков и Семеняченко.

На слете было построение всех бригад на площади перед памятником Ленину, на котором бригадиры-командиры рапортовали вышестоящему руководству о готовности объектов (см. фото).

Затем в Доме культуры был концерт, данный силами отрядной самодеятельности. Больше всего запомнилось выступление Алексея Птицына с художественным свистом (по-моему, позднее он даже какое-то время выступал с этим профессионально). В зале было много местных жителей, особенно девушек. После концерта мы с Володей Репиным пообщались с некоторыми. Они были в восторге. Не часто в Вязьму приезжали такие крутые "артисты". Вечером состоялся футбольный матч сборной команды отрядов ЭТФ с какой то местной командой. На следующий день все разъехались по местам своей постоянной дислокации.

Август-68 запомнился не только слетом в Вязьме, но и еще несколькими событиями. В этом месяце в газете "Правда" была опубликована редакционная статья под названием "О чем поет Высоцкий". Нашим партийным бонзам не понравилась тематика его песен и манера исполнения (уголовщина, мол, какая-то). Эта статья вызвала у нас взрыв негодования: Да как они могли замахнуться на наше ВСЕ?! Ведь песни Высоцкого составляли значительную часть репертуара нашего комиссара Володи Верховского, а мы ему с удовольствием подпевали: "Здесь Вам не равнина…", "По выжженной равнине…" и другие.

А буквально через несколько дней - ввод наших войск в Чехословакию. Помню, ночью мы сгрудились вокруг транзистора, по которому, по-видимому, для местных газет, диктовали, для публикации в утренних газетах, официальное сообщение. Тогда, естественно, не зная сути вопроса, мы поддержали действия наших властей. Практически вся эта ночь была бессонной. А что будет дальше...?

Приближался конец лета, а с ним - и финиш нашей электрификации. Оставалось не так много работы, но самой ответственной. Надо было установить понижающие трансформаторы, подключить их с одной стороны к линиям 10 кВ, а с другой - к линиям, по которым напряжение подавалось в дома колхозников и на фермы. Говорили, что кто-то из наших бойцов, чтобы ускорить работу в домах, придумал, а затем с успехом претворял в жизнь "Закон параллельной проводки". Суть его заключалась в следующем. Ввод электричества в дом был, как правило, со стороны улицы, а входная дверь сбоку или вообще сзади дома. Рядом с вводом устанавливались счетчик, розетка и выключатель, а в центре комнаты вешался светильник, но чаще - просто патрон под лампочку. На просьбу хозяев установить выключатель не у окна, а рядом с дверью, а также не одну, а две или три розетки, боец с умным видом начинал объяснять, что по "Закону параллельной проводки" категорически запрещено проводить провода параллельно друг другу. Будут наводки, а затем - бах! и КЗ (короткое замыкание), пожар, катастрофа. Так что - берите то, что предлагают и не выдумывайте. И вообще - смотрите, как удобно: выключатель над кроватью, проснулся и, не вставая с кровати, включил свет. Но, может быть, это все россказни?

В это же время у нас в отряде произошло небольшое ЧП. Одному из бойцов крюком от БКМ попало по голове. Ничего страшного, небольшая шишка. Но для того, чтобы расследовать этот случай, приехала комиссия. День выдался очень дождливый, все мы находились в интернате и, пользуясь моментом, лежали на своих кроватях. Комиссия вошла в спальню и попросила показать пострадавшего. Но так как показывать было особенно нечего, показали на меня, а у меня в это время была перебинтована нога (спортивная травма). На вопрос, а почему повязка на ноге, а не на голове, Лёша Рахманов (похоже, сильно опередив юмориста Григория Горина) ответил: "Сползла". Один из членов комиссии похвалил нас за чистоту в помещениях и, самое главное, за чистоту постельного белья. И добавил, что в одной из бригад, где они уже успели побывать, бельё было таким грязным, будто они своими простынями трактора вытирали. Наши командиры просто сияли от этой похвалы и от того, что нас не наказали за производственную травму.

Где-то после 25 августа небольшая группа наших бойцов, не дождавшись самого интересного, подключения деревень к электрической сети, по разным причинам вынуждена была ухать в Москву. Из-за своей травмы уехал и я, хотя очень хотелось дождаться самого главного - результата. Нас на машине довезли до села Днепровское,

где был небольшой аэродром. Оттуда на Ан-2 долетели до Вязьмы. Там мы сели на поезд и через 5 часов были уже в Москве.

О завершении нашей миссии знаю только по рассказам оставшихся бойцов. На помощь нашей бригаде подъехали еще несколько человек из других отрядов, и к первым числам сентября наш объект был сдан комиссии. Не обошлось без нескольких накладок, которые удалось устранить в течение нескольких часов. А потом бойцы бригады улетели или уехали в Москву, по домам. На одном из снимков – те, кто работал в бригаде весь срок (Витя Комиссаров и Толя Хандажинский) и помощники из других бригад (Игорь Тюхов, Лёня Харьюзов и Боря Царьков).

В середине сентября наши командиры получили деньги от заказчика и раздали каждому бойцу причитающуюся ему заработную плату. Получилось на нос от 250 рублей и выше (в зависимости от отработанного времени). По тем временам - достаточно приличные деньги.

Как водится, по нашим русским обычаям, эти деньги нужно было обмыть, что мы успешно и сделали своей командой из ЭТ-9-67 в кафе "Лира" на Пушкинской площади, где теперь "Макдональдс". Хотя спиртные напитки там были под запретом, официант решала эту проблему просто. Вино, коньяк или водка наливались в бутылки из-под "Байкала" или минеральной воды. Главное, чтобы цвет хотя бы немного совпадал.

Это было только начало нашего стройотрядовского пути. Первый, но не последний наш отряд. Позднее мы практически тем же или более многочисленным составом из нашей институтской группы дважды работали в составе объединенного отряда МЭИ «Ульяновск» на строительстве Ленинского мемориального центра (в 1969-м) и по благоустройству города и (в 70-м). Нашим отрядом тогда командовал помощник ректора по кадрам Герман Киселев. Ещё через год в составе объединенного отряда МЭИ мы поехали в Якутию. Это был «Алдан-71». Там мы строили квартальную котельную и некоторые другие, менее значимые, объекты. Ну, и напоследок, по окончании 5 курса и военных сборов в 1972 году, несколько человек из нашей группы работали в составе отряда ЭТФ в Хакасии на строительстве объектов в Означенном, вблизи со строившейся тогда Саяно-Шушенской ГЭС.

Но это – совсем другие истории…

Боец ССО ЭТФ МЭИ "Энергия-68"

Владимир Синицын